На промышленных берегах реки Чусовой

В Чусовом я бывала не раз. Но все мои визиты в этот небольшой городок Пермского края всегда были исключительно деловыми. То подготовка зарисовки о предпринимательнице, владелице скромного кафе-мороженого, каким-то чудом выигравшей предпринимательский конкурс. То рейд по местам олимпийской славы. То визит на ЧМЗ, гордо носящий звание градообразующего предприятия. И все время на бегу, как бы, между прочим.

Так бы и остался для меня Чусовой городом черного снега, как я его окрестила, если бы не собралась я однажды в гости туда без всякой на то цели. И вот тут-то я поняла, Чусовой — самый необыкновенный из всех обыкновенных малых промышленных городов нашей бескрайней страны. Но обо всем по порядку.

Пару часов в душном автобусе, идущего из Перми, прошли в полудреме. Остаток пути пролетел за телефонными переговорами с однокурсницей, дожидающейся меня на автостанции, да за разглядыванием впечатляющих заводских пейзажей. Прямо как в той детской страшилке в черном-черном городе, черные-черные трубы… Черного-черного дыма, на этот раз, правда, не было — выходной, а выбросы вроде по вторникам или средам. Несколько поворотов — заборы с колючкой сменяются рядами торговых палаток. Резкий толчок — приехали.

Всматриваюсь в толпу людей на автостанции, а вот и Юлька улыбается и машет рукой. Сегодня она мой экскурсовод:

— Хех, даже и не знаю, куда тебя вести в нашем-то захолустье, — причитает подруга с присущей всем гостеприимным хозяевам суетливостью. — Ну чем тут можно удивить? Разве что протестировать на тебе наш фирменный аттракцион — катание на общественном транспорте.

Прогулку на местных ПАЗиках, кажется переживших Великую отечественную, я, как и подобает капризному гостю, отклоняю. Гулять будем пешком с обзором достопримечательностей.

— Тебя что больше интересует: Старый город или Новый? — уточняет мой гид.

Ну, конечно же, черт возьми, меня не интересуют новостройки 80-х и 90-х. Мне ж, чем дряхлее и древнее, тем лучше. Я уже представляю увлекательную экскурсию вдоль обветшалых купеческих домиков, но заклятая подруга тут же подрезает мне крылышки. Дескать, не переживай, с дряхлостью тут все пучком, но не стоит забывать, что городу не больше сотни лет… Эх, зря она так с размаху. Я-то потом уточнила во всезнающей «Вике» — Чусовому оказалось целых 131. В 1878 году здесь появилась железнодорожная станция, а французские предприниматели на кой-то построили тут первую доменную печь, дав начало истории металлургического завода. Ну да ладно. Экскурсию решаем начать с парка культуры и отдыха.

Вот только парк этот кажется каким-то нежилым. Нет, люди в нем присутствуют, гуляют себе, даже улыбаются. А вот карусели в движении не замечены. Да и вид у них такой, будто на ремонт они закрылись еще лет двадцать назад. Ан нет, работают, только народ к ним не спешит. Некие аттракционы больше похожи на примитивные приспособления для подготовки космонавтов, я такие в фильмах видела. Проходим мы все это очень быстро и оказываемся на берегу пруда. Здесь предлагают прокатиться на катамаранах, хотят две сотни за полчаса удовольствия. Желающих не много. Я тоже отказываюсь — в Питере мы за эти же деньги в ЦПКО брали на час лодку на пятерых.

— О, а вот мое любимое место. В детстве я очень любила здесь играть, — с воодушевлением указывает подруга на какой-то Стоунхендж в миниатюре.

Оказалось, раньше здесь был детский городок, что-то вроде замка. От былого дворца остались только развалившиеся столбики. Не знай я того, приняла бы сии развалины за остатки жизнедеятельности какой-нибудь древней цивилизации. Очень колоритно.

Из парка мы выруливаем к каким-то жилым кварталам. Проходим мимо мемориала, установленного в память жертв обрушившегося в 2005 году бассейна «Дельфин» (Новости тогда крутили по всем федеральным каналам). Здесь нас должен подобрать наш личный водитель, Юлькин жених-таксист.

— Я знаю, куда мы поедем, — хитро подмигивая, говорит Юлька. Выдерживаем паузу, и торжественно объявляет, — на КамГЭС!

Я в недоумении. Я понимаю, лето, жарко, но… Какого, надо было трястись два с лишним часа на автобусе, чтоб уехать обратно в Пермь на пляж? И тут выясняется, что в Чусе есть свой КамГЭС… Именем пермской гидроэлектростанции здесь названа улица!

Юлька тем временем достает мобильник. И все с тем же хитрым выражением лица и фразой: «глянь сюда», начинает демонстрировать мне фотки. А на изображении лежит она, значит, на песочке, таком ребристом-ребристом, струящемся и совсем даже не желтом или коричневом, а каком-то выгоревшем. А сквозь песочек этот пробивается какая-то вялая растительность. Мне предлагается угадать, где была проведена фотосессия. Так я себе представляла Сахару, Гоби или Техас (и не спрашивайте почему). Но я точно знаю, Юльки там не было. Все просто, это и есть КамГЭС. Я уже очень туда хочу. Жаль я не взяла фотоаппарат, а снимать такое на мобильник — кощунство.

Проблема решается очень просто, по пути мы проезжаем дом другой нашей однокурсницы. А она как раз хвасталась недавно своим новым цифровиком с большим объективом. И о чудо, Верка дома, и у нее нет никаких планов… Я чувствую себя настоящей VIP-персоной: в моем распоряжении личный гид, личный шофер и в придачу личный фотограф.

Подъезжаем к каким-то холмам и воронкам. Останавливаемся, дальше пешком, в гору. Гора не что иное, как насыпь образовавшаяся после взрывов, при помощи которых здесь добывали щебень для строительства. КамГЭС — это обычные карьеры. С одной стороны вроде обычные. А с другой… Пейзаж изумительный. Похоже на Техас. Хотя в американском штате я тоже ни разу не была и даже не знаю, как он выглядит на фото. Но мне кажется, он должен быть именно таким.

Мы карабкаемся по щебенке и песочку, засохшей глине и известняку. Сквозь трещины в земле пробивается трава, и даже какие-то кусты и карликовые деревца. Чем выше мы поднимаемся, тем интереснее вид на многоярусные воронки, напоминающие то античные стадионы, то… Вот даже не знаю что, опять Техас в голове, будь он не ладен. Одни сплошные бугры. А какие цвета! Самые разные, но выбеленные будто пастель: бежевые с оттенками сиреневого и розового, местами светло-рыжие, желтые, голубоватые.

И вот мы на вершине самой высокой насыпи… Это великолепно. С одной стороны открывается вид на мощный железнодорожный мост, за которым во всей красе возвышается местный бог ЧМЗ.

Бог великий и страшный. Бог, который кормит весь город, и район, и требующий за это абсолютной покорности в виде восьмичасового и не только рабочего дня. Бог прожорливый, требующий все новых и новых подношений. Пережевывающий их своими челюстями-печами с умопомрачительной скоростью, и изрыгающий остатки пищи в некогда ясное небо. Бог, сурово карающий. Тех, кто служит ему исправно, он награждает профзаболеваниями, вечной усталостью и угрюмостью. Тех, кто не спешит к нему с молитвой, обрекает на сведение концов с концами на 7-8 тысяч в месяц. Этим летом Чусовское божество жестоко как никогда. Все чаще оно отказывается от жертвоприношений. Все меньше благосклонности к верным своим рабам. Кризис…

Берега Чусовой усыпаны деревянными домиками, кажущимися с высоты какими-то игрушечными. Частный сектор разбавлен кирпичными постройками — хрупкими карточными замками. Взгляд скользит влево, и вместе с ним муравейник из спичечных коробков постепенно сменяется пейзажами лугов и лесов. Начинается елочный ряд, один над другим, то вниз, то вверх. Тут можно видеть и склон нашей горы, ведущей в огромный овраг, где-то он обрывается совсем резко. Это место называется — балкон. Я оборачиваюсь назад — вижу скалистые склоны Чусовой. Эти растущие ввысь камни — главное украшение красавицы-реки, главная достопримечательность для всех любителей бурных сплавов.

Помнится, погулять по этим берегам я хотела еще весной. Бессердечная Верка в «аське» рвала мне душу своими свежими фотками, приправленными байками о том, что где-то в этих местах есть пещеры. В пещерах — шаманы. У шаманов — бубны. Я так толком и не поняла, то ли они там раньше обитали, то ли в наше уже время кто-то, начитавшись романов Алексея Иванова, из хрущевок переместился в горы. Верка убеждала, что какие-то чудаки с бубнами встречаются там до сих пор. А кто они, духовно просветленные товарищи или бывшие городские сумасшедшие, что в сущности одно и то же, никто не знает.

А мы возвращаемся в город — гулять по центру. Наш Шумахер доставляет нас на место минут за 20 и покидает нас. Откланивается и Верка, сославшись на дела. Юлька, наконец, входит в роль гида.

Однокурсница указывает мне на главный и единственный дворец культуры — массивное бардовое здание, выполненное в стиле, определенным мною, как «сталинский классицизм». Мощная крыша с резными бортиками, водруженная на колонны, как и положено, увенчана серпом и молотом. Рядом площадка с вечным огнем.

— А вот старый кинотеатр, — тараторит Юлька, — нас туда всем классом водили.

Строение весьма, странное: ни окон, ни дверей, какой-то непонятной формы.

— Он, когда, еще работал, уже таким страшным был, — поясняет подруга. — Вутри там еще мрачнее.

Сейчас там нашли приют сектанты Церкви "Новый завет".

Почти все дома на центральной улице с обвалившейся штукатуркой и потрескавшейся краской. По словам, моей сопровождающей, не ремонтировалось это все, наверное, еще со времен войны. И такое ощущение, что именно война так потрепала город. Но немцы сюда не доходили.

— Ничего, по ходу, скоро, город преобразится, — обнадеживает, кажется саму себя моя спутница. — Местные власти вроде стрясли с федералов денег на целевую программу по борьбе с кризисом. Народу с ЧМЗ тысячами поувольняли, теперь им предлагают в благоустроители податься — красить, штукатурить, подметать. Кажись, дворников будет теперь столько, что мести станут непрерывно, а красить, так по нескольку раз. В общем, бюджет будет освоен.

Мне посчастливилось узнать, что эти ветхие дома, многим из которых на самом деле не более полувека, представляют собой изнутри. Поскольку биотуалеты в городе не предусмотрены, мы решили зайти в гости. Так вот, зрелище весьма неожиданное. Заходишь в подъезд, а там нет пола. То есть он был когда-то, а теперь просто земля с досками. Подвалов соответственно тоже нет. В таких условиях жильцы еще умудряются создавать уют. Пусть даже с ваннами на кухне. Ванные комнаты не предусмотрены. Да и зачем? С водой тоже регулярные проблемы.

Вот и все, за какой-то час с небольшим мы прошли весь центр. В многоэтажный Новый город меня тянет. Я уже как то была там, в гостях у родителей олимпийца-саночника Альберта Демченко. В спортивных окрестностях города, в горолыжном комплексе «Такман» и на склонах легендарной школы олимпийского резерва «Огонек» я тоже побывала ранее. Неплохо было бы съездить к Чусовским городкам — местному центру православных святынь или к знаменитому музею политических репрессий «Пермь-36» — бывшей колонии. Да поздновато. Как-нибудь в другой раз.

Автостанция. Душный салон. Я покидаю город черного снега, родивший известных олимпийцев. Я прощаюсь со второй Родиной Виктора Астафьева и первой — некоего неизвестного мне резидента «Камеди-клаба». Скрывается из виду город, в котором снимали «Девчат» (кинофильм, разумеется, а не то, что вы подумали) и новый фильм Леонида Парфенова.