Манси. Исчезающий этнос.

Некогда отважные воины Зауралья, слава о которых в XV веке доходила даже до московских князей — сегодня лишь небольшая группа, растворившаяся среди жителей Ханты-мансийского округа, да горстка диких охотников на севере Свердловской области.

Куда же подевалось былое могущество предков и потомков грозного владыки Асыки? Неужели от непобедимых когда-то вогуличей отказался их главный бог Нум-Торым? Что же стало с народом, сопротивляющегося христианству вплоть до XX века, и так по-настоящему и не принявшего «истинного единого бога»?

Если верить исследователям народов северного Урала, то народность манси путем смешения местных племен уральского неолита и угорских племен, пришедших с юга через Западную Сибирь и с Северного Казахстана. Только никто не уточняет, когда это случилось. Непонятно также, что погнало казахов со своих земель в заснеженные дали.

Становление народа

А вот аборигены, с которыми породнились переселенцы, вероятно, обитали на западном Урале еще в 6-4-ом тысячелетии до нашей эры. И именно на западном склоне гор изначально заселились племена манси, это подтверждают некоторые археологические находки на территории современного Прикамья. Например, вблизи поселка Всеволодо-Вильва Пермского края были обнаружены капища манси в пещерах. Историки-землекопатели нашли останки медвежьих черепов, осколки черепичной посуды, наконечники для копий.

Начиная с X—XI века нашей эры манси стали двигать коми-пермяки и новгородцы. Последние-то и дали гордым оленеводам севера обидное прозвище «вогулы», что означает «дикие». Сейчас уже никто не скажет, оказывал ли мансийский народ жесткое сопротивление или отступал без боя. Частые упоминания о вогулах в летописях началось уже тогда, когда они поселились на ПМЖ за Уральскими горами. И что интересно, в древних документах, вогулов вспоминают как жестоких разорителей окрестных земель, диких людей, совершающих лютые жертвенные обряды.

И кто теперь разберет, был ли это «черный пиар» или «чистая правда». Ведь с одной стороны, в XII-XV веках все друг на друга нападали, и все друг друга грабили (ну почти), а методы насильственной христианизации порой мало отличались от языческих обрядов. Ну, подумаешь, черепки косолапых когда-то, где-то находили. Так ведь мишек охотники, скорее всего, из практической необходимости убивали, чай, не на курорте жили, и почему бы частью с богами не поделиться? А с другой стороны слишком уж много повсюду оказалось «разбросано» остатков мансийских орудий. Так, может, оборонялись? Опять же было от кого.

Русская колонизация

По всей видимости, охотники из манси были очень знатные. Настолько, что их соболиные шкуры не давали покоя ни москвичам, ни новгородцам. Да и маловато стало им со временем ясака (узаконенного налога) с одних лишь вятичей, зырян, да пермян. Да и не лишним было бы славянам освободить путь на Сибирь, где несметные богатства прячутся.

Был еще один нюанс. Поговаривали, что пермяки, ближайшие соседи манси, поклоняются идолу из чистого золота. Об этом еще в некоторых скандинавских преданиях сказывалась. А первый святитель Перми Великой Стефан по прозвищу Храп, в конце XIV века подтвердил, что молятся они некоей Золотой Бабе.

«Лета 6888 (1380) приде Стефан на место, глаголемое Усть-вымь и тамо водворися, зане бысть то место ему во всем по обычаю паче иных мест тогда бысть лесно и нача жити при древес и келью и дом молитвенный устроих себе и людем не бысть бо тогда близ того места за полпоприща. Бысть же близ того места их, пермян, нечестивая кумирница. К ней же пермяны часто приходяху места деюще, еже что хощет и почитающе его яко бога», — читаем мы в Вымско-Вычегодской летописи.

Уж очень захотелось московским князьям завладеть реликвией. Но нужно было конфискацию идола выставить, как благо, да и дальнейшие поборы не лишним было бы поставить на поток, желательно без лишнего кровопролития. Для этого нужно было обратить язычников в свою веру. Пермяки новой религии не особо сопротивлялись, но понимали ее все же по-своему. А пока просветители разжевывали, что да как, Золотая баба мигрировала за каменный пояс и получила у манси новое название Сорни-Най.

Тогда начали подумывать святители о крещении вместе с пермяками и вогулов заодно. Честь такая должна была выпасть на епископа Питирима. Вот только гордым охотникам инициатива эта не пришлась по душе, и решили они не дожидаться, когда «счастье просветления» их настигнет.

«Лета 6963 (1455) приездил владыко Питерим в Великую Пермь на Чердыню крестити ко святей вере чердынцев. Тово лета шли на Пермь безвернии вогулечи, Великую Пермь воевали, Питерима идуще с Перми поимали и убили в месте зовемый Кафедраил на реке Помосе», — сообщается в той же летописи.

Не повезло, в общем, Питириму, пал он от руки князя мансийского Асыки.

Борьба с неверными

С тех пор бои славян с вогулами стали происходить с завидной периодичностью. Через десять лет после трагической гибели епископа, москвичи направили в поход на вогульские земли зырян да пермяков. Те наказ выполнили по совести, даже привезли в Белокаменную нескольких пленных князей Пелымского княжества (в смысле, Вогульского). Не привезли главного — идолицы. А коли так, то великий московский князь Иван пленных отпустил с миром.

Еще через два года, в 1467-ом захватили чердынские воеводы и самого князя Асыку. Да только не доехал он до столицы Московии, в Вятке сбежал пелымский коныс (князь). А в 1481-ом он сам в Чердыни объявился.

Но не один, с войском: «Лета 6989 пришедшу Асыка князь с пелынскими вогуличи на Пермь Великую и приступиша на Чердыню, Чердынь не взял, а Покчу пожегл и князя Михаила Ермолича и княжат его посекли повосты розорив».

Вскоре Иван Третий отправил рать против Асыки на Югру, на Обь Великую с воеводами Федором Курбским (тот тоже тешил себя надеждой найти золотую идолицу) и с Иваном Салтык-Трава.

«Приидоша на вогуличи месяца июля в 29 день, и бой был, и побежали вогуличи, Асыка и сын его Юшман», — говорится в Вологодско-Пермской летописи.

Через год в Москву прибыли с поклоном вогульские князья Пыткей — зять Асыки, и сын Асыки Юшман. Вроде бы, москвичи добились своего, сам Асыка сгинул. А за ним стал уходить дальше в Сибирь и его народ, вместе с Сорни-Най.

Через сто лет «окно в Сибирь» стал рубить Ермак. В битве с ним погиб новый Пелымский князь Патлик вместе со своей дружиной. Но в новую веру народ так и не вступил. Попытка крещения вогулов была предпринята также при Петре Первом. Под страхом смертной казни манси должны были сдать всех болванов и украсить себя крестами. Вместо этого люди предпочти покинуть родные жилища, уходя на север. Оставшиеся соглашались сжечь деревянных истуканов, но не одевали кресты. Те, кто одевал кресты, не могли поднять руку на идолов. Не везло митрополиту Филорету Лещинскому, выполнявшему указ реформатора.

Формально манси все же стали считать православными. А на самом деле они бегали от христиан вплоть до XX века. Теряли свой народ в борьбе. Смешиваясь с аборигенами новых земель.

Манси сегодня

Сейчас численность народности манси по разным оценкам насчитывает от шести до 11 тысяч человек. После переписи 2002 года вогулов было зафиксировано 11432 человека. При этом наблюдается тенденция сокращения этноса. Большая часть представителей этого народа проживает в Ханты-Мансийском автономном округе, часть в Тюменской области, Красноярском крае и других окрестностях.

И лишь сотня-полторы представителей этого гордого народа обитает в родных для них местах — на севере Свердловской области. Примерно половина из них ведет оседлый образ жизни в городке Ивдели. Остальные скрываются в юртах в лесах и горах. Они охотятся на медведей, ловят рыбу, почитают как прежде своих богов. Вот только их покровительница Сорни-Най, кажется, навсегда утеряна.

А исследователи тем временем продолжают изучать малочисленную этническую группу. Одни ищут потомков манси далеко за Обью, где будто бы в последний раз видели Золотую бабу. Другие пытаются отыскать связи между древними манси и гуннами, которыми руководил славный воин Атилла, совершивший поход на Рим в V веке нашей эры.

И вновь здесь упираются в идолицу из золота — уж не украденная ли это статуя Юноны? Третьи ищут следы манси даже в Тибете, вспоминая о Золотой статуе Будды. Четвертые ищут сходство манси с современными венграми. Для историков современные манси — что-то вроде американских индейцев, которых становится все меньше.